Ученье – свет. Нет, не конкретно сопромат или органическая химия, а в целом. COVID-19 четко это показал. Вирус ударил по мозгу и нервам здоровых людей почти также мощно, как по легким заболевших. Вполне адекватные (до пандемии) директора предприятий и фирм запаниковали, утратили способность что-либо анализировать и потеряли дар речи. Но пандемия - не навсегда, когда-нибудь очнуться придется. Пока хозяйственники и бизнесмены в себя еще не пришли. Первыми проявлять признаки жизни начали те, кто старательно изучал не только специальные, но и общеобразовательные, гуманитарные, предметы. Психологи, общественные деятели, журналисты, уже пытаются как-то осознать происходящее. На мой взгляд, в их размышлениях можно отыскать рациональное зерно. Сегодняшний собеседник «Клуба социологов» – редактор «Угличской газеты» и журнала «Углече поле», Алексей Суслов. Он знает плюсы и минусы реальной жизни в провинции отнюдь не понаслышке.
- Алексей Юрьевич, расскажите о себе. Вы, родившись в Петербурге, связали свою жизнь с маленьким Угличем. Почему?
- Не только у меня, у Углича в целом, можно сказать, родственные связи с Ленинградом. В старину угличские отходники массово работали в северной столице, у них в городе на Неве были друзья, деловые контакты. Позже в Угличе жили эвакуированные из блокадного Ленинграда дети, многие здесь и осели, сохранив связи с ленинградскими родственниками. Я тоже из такой «ленинградско-угличской» семьи. Мой отец жил с родителями и братом Витей в Ленинграде, на Моховой. 27 ноября 1941 года в бомбоубежище, где семья укрывалась от обстрела, попал снаряд. Мой дед Алексей Васильевич закрыл детей от осколков своим телом и погиб. Погибла и моя бабушка Полина Яковлевна. Им было всего по 27 лет. Моего отца, которому было 3 года и его 5-летнего брата, спасли, раскопав завалы. И вскоре вывезли из города по знаменитой «Дороге жизни». Но перед самым отъездом старший брат заболел, детям пришлось эвакуироваться по отдельности. Мой отец попал в детский дом в Угличе, а брат - в Иваново, и встретились они только через 35 лет. Моего отца разыскала тетушка из Ленинграда и забрала к себе. А брата Виктора найти не сумели, он вырос и уехал в Сибирь по комсомольской путевке, след затерялся. В начале 80-х моя мама решила найти брата мужа, и нашла. Помогла передача на радио «Маяк» по поиску пропавших родственников. Я родился в Ленинграде, но был еще ребенком, когда родители решили перебраться в Углич, где прошло детство отца и матери. Они поменяли Мойку 11 на Крестьянскую 4. Вся моя дальнейшая жизнь связана с Ярославской областью. Закончил педагогический институт в Ярославле, на последних 2 курсах учился заочно, и преподавал литературу, русский язык и мировую культуру в сельской школе под Угличем, в Нинорово. С 1997 года работаю в «Угличской газете». В 2002 году стал главным редактором. С институтом поддерживаю связь – на журфаке председатель комиссии на ГОСах. Завкафедры Евгений Анатольевич Ермолин, кстати, крестный отец журнала "Угличе поле" и постоянный автор – всегда пишет очень интересные статьи.
– И с 2006 года Вы еще и редактор журнала «Углече поле». Несложно вести одновременно два издания?
– Нет, не сложно. «Углече поле» – логичный результат развития. Кто у нас самые активные люди? Правильно, краеведы. Они приносили в газету так много по-настоящему интересных материалов, что не публиковать их было просто невозможно, а места в газете не хватало. Вот и создали «Углече поле». Сотрудники журнала и газеты - одни и те же люди, свои, проверенные, это очень помогает в работе.
- Углич получил грант на реконструкцию исторической центральной части города. Однако, в СМИ появлялись публикации с, пусть сдержанной, но все же, критикой этого проекта. Не повредит ли реконструкция архитектурной среде? Вы владеете информацией по этой теме?
- Как председатель угличского отделения общества ВООПИиК, в вопросе я, конечно, ориентируюсь. Как угличанин скажу – Угличу нужно любое благоустройство, вплоть до ремонта тротуаров. Это у нас большая редкость. Своих денег у города остро не хватает. А получение грантов сегодня – дело очень непростое. Закоперщиками в продвижении проекта по получению гранта Минстроя выступили Варвара Родионова, специалист «Фонда архитектуры исторического Углича», и Юлия Воронова, энтузиаст, с опытом работы в администрации Угличского района, занимавшаяся именно вопросами туризма. Она действенно поддерживала идею Фонда, например, по реконструкции улицы Спасской с последующей реставрацией домов – памятников культурного наследия. Эта, прилегающая к центру Углича улица, ведет к Воскресенскому монастырю. На ней интересное смешение стилей: напротив особняков классической рядовой настройки XIX веков – линия «сталинских» домов псевдоклассики, возведенных одновременно с ГЭС. В некотором смысле, это красноречивый архитектурный памятник историческому пути России. Фонд сделал большое дело – проект реконструкции улицы Спасской. Дальше начались поиски инвесторов и других возможностей профинансировать задуманное. Все старались привлечь внимание к улице Спасской, Юля Воронова искала инвесторов, и процесс, пусть не быстро, но пошел. Один дом уже купили люди, готовые одновременно спасти дом, и придать ему функцию, полезную для развития туристической инфраструктуры. Скоро состоится аукцион по продаже второго дома. Дважды Углич участвовал в конкурсе грантов Минстроя именно с проектом по реконструкции улицы Спасской. Но получить его не удалось. Третья попытка была уже с другим проектом по благоустройству, и она, как вы знаете, оказалась удачной. Победивший проект называется «Углич. Портрет Дориана Грея. Активация городских связей центральной части города».
Он затрагивает набережную, центральный парк Победы, окрестности Успенской площади и саму площадь. Начинается все с волжских «ворот» в Углич, сейчас они выглядят не очень привлекательно. Несомненный плюс проекта: в его рамках будет создан непрерывный пешеходный маршрут по набережной, потом через парк, затем вдоль Каменного ручья до автостанции, городского рынка и Алексеевского монастыря. Собираются строить мостики через ручьи. Это очень перспективно для построения новых туристических маршрутов. Задачу – «не испортить историческую среду» – артель архитекторов, занимавшаяся проектом, выполняет – профессиональное чутье у них есть. Если проект реализуют именно так, как запланировано, то будет здорово. В парке построят танцплощадку. Раньше в Угличе она была, и у людей ностальгические настроения по этому поводу. Благоустройство парка ориентировано на пожелания горожан, но увы, именно вокруг новшеств в парке возник конфликт, как раз между горожанами, причем, по-моему, надуманный.
Через парк уже 20 лет проходит очень известная туристическая тропа. Кто едет через Углич – обязательно по ней проходит. Создана она была по инициативе индивидуальных предпринимателей в перестройку, когда развалился часовой завод «Чайка», и людям нужно было как-то зарабатывать. Они и занялись народными промыслами. Научились кормить себя сами. Конечно, подобный сувенирный бизнес есть и в Ярославле, да и вообще везде по речному туристическому маршруту, но у нас он более массовый, около 200 предпринимателей. Тропа – важный объект торговли, особенно в масштабах Углича. Правда сейчас, «лицо» тропы, к сожалению, изменилось не в лучшую сторону. Раньше угличане сами делали матрешек, печворки и многое другое. Сейчас настоящих мастеров осталось мало, большинство закупают сувениры на московских рынках и продают здесь ширпотреб, индивидуальность теряется, это уже не народный промысел. И все же тропа кормит сотни людей. В современных условиях Углича, когда на предприятиях работает не так много сотрудников, тропу, видимо, следовало бы поберечь. Но работавшие над проектом по гранту Минстроя архитекторы посмотрели на ситуацию с другой точки зрения. Прилавки тянутся с двух сторон, сплошным коридором, в одном месте закрывают вид на Кремль. Архитекторы решили разредить торговые ряды, часть торговых мест перенести в другую части парка. С точки зрения эстетики и видових точек для туристов и горожан – это очень хорошо. А для тех, кто торгует на тропе – неприемлемо. Туристы не будут отклоняться от маршрута, и очень трудно что-то придумать, чтобы они пошли бродить по парку вне тропы. Мне не очень нравится дискуссия с аргументами – «торговцам нужно торговать, а горожанам нужно гулять». Мне кажется, что гулять можно и вне тропы.
Жаль, что угличане так и не нашли консенсуса, придется утрясать эти противоречия в ходе реализации проекта. Но очень важно, что будущая реализация проекта уже не допустит дальнейшего необдуманного изменения облика того же парка Победы. Так, например, несколько лет назад в конце торговой тропы установили часовню. Точнее, стилизованную под часовню торговую точку. Служителям церкви это было нужно, и они проллобировали. Но эта «часовня» как раз и закрыла вид на шедевр Углича – церковь царевича Димитрия на крови. Сколько мы не бьемся, чтобы ее убрали – пока бесполезно. Нет четких градостроительных критериев, и это проблема. Сейчас, правда, положение понемногу улучшается. Четыре меся
ца назад в городе, наконец-то, появился главный архитектор. Сейчас пытаются делать актуальный Генплан. С приходом Анатолия Курицина появился Градостроительный Совет. Это немножко оздоровило обстановку – мы, те кому небезразлично, как будет выглядеть Углич, имеем возможность обсудить, посоветовать, проголосовать против явных невписывающихся в среду новых торговых точек и т.д.
Выживет ли туризм в Угличе после пандемии?
– Пандемия коронавируса и сопутствующий ей неизбежный кризис, нанесли сокрушительный удар в первую очередь по сфере туризма, да и по малому бизнесу в целом - тоже. Не остановятся ли все остальные проекты в Угличе?
– Надеюсь, что не остановятся, попробуем выжить, лишь бы вызванный пандемией простой не затянулся надолго. Например, планировалось, что минстроевский проект привлечёт 53 миллиона частных инвестиций. У одного инвестора было намерение вложиться в новую автостанцию. Кризис может поломать планы.
– Уже и до Ярославля доходят слухи о проблеме угличан, которые были вынуждены «по собственному желанию» уволиться из турфирм. Говорят, у них возникают трудности с получением пособий на бирже…
- Да, проблема серьезная. Она усугубляется, но еще не достигла пика остроты, и касается не только уволившихся из турфирм. Та же туристическая тропа тоже не работает, и грядущие убытки предпринимателей, связанные с минстроевским проектом, на общем фоне – игрушки. Не нужно быть Вольфом Мессингом, чтобы видеть весьма печальную перспективу, если туризма в Угличе не будет в этом году. На биржу каждый день прибывает все больше новых безработных.
- Отвлечемся от грядущего апокалипсиса. Есть ли у Вас любимые объекты или проекты, которыми хотелось бы заняться в перспективе?
- Уникальный дом Меховых-Ворониных, и усадьба Зиминых. Дом Меховых деревянный, петровского времени, один из самых старых, а возможно, самый старый в России. ВООПиК мечтает дом отреставрировать. Но Росимущество - очень нерадивый хозяин. Оно владеет домом, но дом ему не нужен. Раньше он был на балансе нашего историко-художественного музея, до 90-х годов они умудрялись его даже реставрировать, потому он и выстоял. В 90-е началось нищее время, музей сбрасывал с баланса все, что мог, дом отошел Росимуществу.
И начал разрушаться. При Элеоноре Шереметьевой (примечание – глава администрации Угличского района в 90-е и 00-е годы) американцы хотели спонсировать реставрацию, но все закончилось постройкой забора. После довольно резонансного материала о доме Меховых в «Углече поле», удалось за деньги Минкульта законсервировать дом. Это немалый успех. Когда нет хозяина, воры разбирают печи, дети доламывают все, что не забрали воры. А законсервированный дом некоторое время проживет, есть шанс дождаться реставрации.
- Кто старался получить средства на спасение дома от Минкультом?
– Наш гражданский энтузиазм и люди в столице, которым важно спасти культурное наследие в таком историческом городе, как Углич. Очень помог директор Центральных проектно-реставрационных мастерских, президент Союза реставраторов России Вячеслав Фатин, к которому мы, заинтересованные ВООПИиКовцы, обратились и предоставляли все материалы. Очень сложно было с Росимуществом все решить, они не хотели подписывать некоторые документы, но в, конце концов, все удалось преодолеть, и деньги на консервацию Минкульт выделило. Дом законсервирован, и теперь хотя бы не гниет дальше. Очень известный реставратор по деревянным памятникам культурного наследия от ЦРПНМ Андрей Бодэ сделал проект реставрации, и написал несколько очень важних статей (одну в наш журнал). Но на саму реставрацию денег уже не выделили. В этом году подали заявку на конкурс Минкульта, но опять возникли сложности из-за собственника. У Минкульта установка – если объект реставрируют за их средства, то памятник должен как-то работать, иметь полезную функцию. Росимущество, у которого на балансе таких пропадающих памятников сотни, наверняка, не будет делать ничего и после реставрации. Мы сами придумали функцию, но не успели получить дом от теперешнего владельца в долговременное безвозмездное пользование. Росимущество согласилось, но договор пока не оформили, к конкурсу не успели. Итоги конкурса должны были подвести в январе, но пока не подвели.
- Может быть «война все спишет»? Им там, в Москве, сейчас не до итогов конкурса. А когда станет полегче, может вы и договор успеете сделать, а они забудут, что вы опаздывали?
– Ваши бы слова да Богу в уши! Надеюсь, когда-нибудь мы отреставрируем дом (цена вопроса больше девяти миллионов.), то после этого разместим в нем музей пряничних досок. Четкую и интересную концепцию будущего музея придумал предприниматель Сергей Мешков. Там будет не только экспозиция, но еще и маленькое производство сувенирных пряников.
А усадьба Зиминых – вторая грустная угличская история. Этот шикарный купеченский огромный дом был лучшим в городе, в нем Николай I останавливался. Некогда в усадьбе базировалась начальная школа. Потом здание (ему больше 200 лет) закрыли пожарные. Отключенный от коммуникаций бесхозный дом стал разваливаться. Когда про него начали писать, добились, чтобы его взяло АУИПИК (Агентство по управлению и использованию памятников). Они занимаются реставрацией, и ищут инвестора, который сделает, как сейчас говорят, функцию, чтобы дом «работал» дальше. В АУИПИК сделали отличный проект. В усадьбе должен был разместиться музей купеческого быта (а в Угличе есть коллекция старообрядческих купеческих портретов). В двух флигелях они хотели обустроить питейное заведение, и продавать пиво, его там же и варили бы. На площади перед усадьбой намеревались проводить ярмарки с атракционами, и даже пустить «конку» от причала до усадьбы. АУИПИК руководил хороший человек Олег Рыжков. Он помогал во всем, торопил реализацию проекта. Прислал к нам голландских студентов писать дипломы, как раз по дальнейшему использованию памятника. Дом законсервировали, провалившуюся крышу починили. Но Рыжков ушел из агентства в замминистры культуры, и все застряло на три года. Это, конечно, небольшой срок – с огромной дырой в крыше усадьба стояла и разрушалась несколько лет. Сейчас есть надежда, что спасем – АУИПИК снова делает проект, в следующем году, якобы, будет реставрация. Это у нас большая редкость. Бывают исключения – особняк Истоминых, где сейчас дом детского творчества, был в прошлом году отреставрирован за областные деньги. Сейчас областной департамент многое делает, создан реестр памятников культурного наследия, но Угличу, как правило, не удается доказать, что нам нужны средства, чаще помощь уходит в Переславль. В общем у нас не как в Рыбинске, где центр активно реставрируют.
- Ощущаете недостаток внимания к Угличу?
– Были надежды, что в связи с включеним Углича в очередной, кстати, раз, в число городов Золотого кольца, ему помогут сохранить уникальные дома и облик в целом, включат в госпрограмму. Но кроме конкурса Минстроя, других успехов пока нет. Есть ощущение, что историческая среда неизбежно исчезает. Если ее не будет, в чем будет ценность Углича для тех же туристов? Он потеряет уникальность, потеряет лицо.
- Вас не смущает, что история Углича напоминает триллер? Царевича Димитрия здесь зарезали, да и вообще город долгие годы был местом ссылки... Может ли такая история быть предметом гордости?
- Мы адаптировались, сжились с трагическим колоритом нашей истории. Ее в любом случае надо помнить и, по возможности, не стоит «наводить макияж». Углич – город с царскими претензиями. Юрий Кублановский, известный поэт с рыбинскими корнями, сказал, что смерть царевича Дмитрия – это код отечественной истории, и с ним нельзя не согласиться. Смерть последнего Рюриковича закрутила такие вихри, что опомниться не могли триста лет. Да, Углич – место ссылки. И в сталинское время это было место ссылки. После лагеря бывшим заключенным запрещали жить ближе к Москве, многие здесь осели. Кстати, для Углича это было хорошо, потому что люди были умные, талантливые, они много сделали для города. Но у нас есть и иная история – старообрядческая, купеческая. Есть еще один аспект – Углич всегда был именно духовным, культурным центром в отличие, например, от промышленного, делового Рыбинска. Александр Дюма, описывая свое путешествие по России, так пишет про вид на Углич с Волги: «Передо мной предстал лес колоколен». Храмов, монастырей у нас было очень много. Только в городе – 40 храмов, сейчас осталось 10-12.
И кроме того – виноват ли Углич в том, что его превратили в место ссылки? Он стремился и мог быть другим. Мы очень гордимся памятью об угличском князе Андрее Большом. Сын Василия Темного, родной брат Ивана III, он, кроме Углича, владел еще 7 городами. Князь-созидатель многое построил в Угличе, дал ему мощное развитие. В этом он соперничал с братом Иваном – великим князем. Не воевал, а развивал ремесла и торговлю, строил храмы, приглашал в Углич умных, талантливых людей. Есть даже почти доказанная гипотеза, что в Угличе работал сам Дионисий! Это был «золотой век» Углича, период бурного расцвета, город почти на равных мог разговаривать с Москвой.
Закончилось, правда, для князя Андрея плохо. Ивана III все больше сердило, что удельный князь добивается не меньших успехов, чем князь великий. Мало того, прогрессивные люди стали бежать от Ивана к Андрею. Он пригласил Андрея Большого на пир, и бросил в каменный колодец, где Большой и умер. Детей князя на всю жизнь заточили в вологодский монастырь. Если бы не эта «вертикаль власти», мы могли бы посоперничать с Москвой, и неизвестно еще чем бы это соперничество закончилось. А так, да, конечно, место ссылки... Но, видите ли, убить выдающегося князя можно, а вот убить дух города – сложнее. Углич обладает особым свойством – притягивать неординарных, талантливых людей.
Вот, например, когда-то к нам приехал из столицы отец Рафаил – необыкновенный человек, священник. В его храм Михаила Архангела что в Бору, который стоит почти что в лесу, на каждый праздник приезжает несколько автобусов, люди тянутся к настоящему священнику. К нему часто приезжал в гости режиссер Алексей Балабанов ("Брат", "Брат 2", "Груз 200", "Кочегар" и т.д.). При этом будучи служителем Церкви, отец Рафаил остается и деятелем культуры. Он, когда еще жил в миру и был Сергеем Симаковым, участвовал в знаменитой выставке на Малой Грузинской. Теперь экспозиция нашего музея авангардного и наивного искусства состоит из произведений экспонировавшихся на этой знаковой выставке. В ней даже Анатолий Зверев есть (примечание - Анатолий Зверев - известный советский художник-авангардист). Отец Рафаил – универсальный подвижник, именно благодаря таким как он Углич остается духовным центром. Культура города держится на талантливых пассионарных людях.
– У Вас есть хобби?
– Выпуск историко-краеведческого «Углече поле» для меня настолько интересен, что его можно считать хобби. Правда не знаю, будет ли журнал выходить в связи с кризисом. А в свободное время я - председатель Клуба велосипедистов. У нас уже много пробегов было, даже один международный. Всегда познавательные, всегда что-то интересное изучаем – Золотое Кольцо, Кирилло-Белозерск, Ферапонтово. Музыку очень люблю, при любой возможности устраиваю в Угличе джазовые концерты.
Беседовала Варвара Неянова
