Item Item Item Item Item Item Item Item Item Item
О проекте Команда Звонковый центр Новости Контакты
gbEng

05.05.2015
Ярославль
4775
«КАРТОФЕЛЬНАЯ» ВОЙНА
Сегодня мы публикуем первую статью о Великой Отечественной войне. Вернее о том, что происходило в тылу во время войны. На примере Ярославской области, где не было оккупации, но была сосредоточена оборонная промышленность. Своим мнением и знанием об этой эпохе делится профессиональный историк, выпускник Демидовского университета, кандидат исторических наук, Денис Тумаков.
«КАРТОФЕЛЬНАЯ» ВОЙНА

Денис Тумаков: Дезертирство в Ярославской области не было ни массовым, ни единичным, но его можно считать неотъемлемой частью повседневной жизни времен войны.

Мой родной дядя ушел на фронт в 19 лет. Дядя Володя учился на балетного танцовщика в школе-студии при Большом театре. Успел оттанцевать дипломный спектакль, «Щелкунчик» и поехал в Сталинград. Возле завода «Баррикады» немцы прижали батальон к Волге. На полоске шириной в 100 метров мальчишки оборонялись более 2 недель, погибли почти все. Сохранилась запись в маминой записной книжке: что ели перед смертью комсомольцы из Большого театра. По 25 граммов сухарей, 8 граммов жира, и 1 грамму сахара в сутки. Подвезти продукты не могли - на суше батальон отрезали немцы, Волга простреливалась. Бросали с самолетов, но попробуйте попасть в 100-метровую полоску! Когда самолет шел высоко, мешки с едой падали к немцам или в реку. Снижался - тут же сбивали. Я не историк, могу ошибаться в деталях, но рассказ о заводе «Баррикады» переходит в нашей семье от поколения к поколению, моя дочка тоже в курсе. 19-летний балетный танцовщик Володя остался там. После войны у мамы из близких родственников уцелела только ее мама, моя бабушка. Я думала, что не найдется циника, который посмел бы обвинить меня в том, что я плохо храню память о войне. Однако, находятся. И приходится удалять друзей из Фейсбука, и не спать ночами. Но я–то знаю – я хорошо храню эту память. Для меня память - не плакаты с усатой личностью Сталина, развешанные по Симферополю в угоду политической конъюнктуре, а правда. И мне неудобно за моих сограждан, когда ветеран на интервью рассказывает мне, как в немецком городе наши нашли винный погреб. Как стреляли в бочки с коллекционными винами, глотали из струи, барахтались в вине, стреляли в новые и новые бочки, торопясь хлебнуть из всех, пока не прибыл комендантский взвод... Понимаю, что заслужили, но все равно неудобно.

Память о войне свята. И святое нельзя «разбавлять» ложью (в том числе – и молчаливой), иначе о какой святости речь? Поэтому я хочу знать о ней всю правду, а не то, что сочтут нужным сообщить наемные писаки, с разрешения лживых политиков. Имя им - легион, и я жадно кидаюсь на любого беспристрастного исследователя: «Скажите, как оно было?!» «Трудно было» - отвечает старший преподаватель кафедры истории и философии ЯГМА, кандидат исторических наук Денис Тумаков – «Не совсем так, как на плакатах, а иногда и совсем не так»

* * *

тумаков.jpg

- Денис Васильевич, мы много знаем о сражениях на фронте, и совсем мало - о повседневной жизни в тылу. Действительно ли советский народ в едином порыве поднялся на борьбу с фашистами?

- Да, в целом поднялся. В совершенно секретной сводке на имя начальника УНКГБ Ярославской области капитана госбезопасности Носова от 29 июня 1941 года сообщается, что в первые дни всеобщей мобилизации ни в одном из 44 военкоматов области не было эксцессов. За два дня из 27497 человек, подлежащих мобилизации в Красную Армию, было отправлено 25962 человека. Люди массово уходили на фронт добровольцами - только по Резинокомбинатскому району Ярославля - 600 заявлений, а всего за две первые недели войны Ярославль дал 2320 добровольцев. И ещё 110 тысяч жителей области уже к 1 августа 1941 года записались в народное ополчение.

- Все как в школьных учебниках истории?

- Школьные учебники умалчивают о том, что происходило в тылу дальше. Приведу цифры. Рост бандитизма в СССР в 1940-1947 годах - 547%.

- Сколько?

-5 47% по стране. За 2 первых года войны обезврежена 7161 банда, чуть больше 54 тысяч человек. Ярославская область ничем не выделялась на общем фоне.

- Откуда столько бандитов, если большинство мужчин на фронте?

- Причин их «размножения» четыре. Первая - жестокая бедность. Вторая – криминализация молодежи. Третья - дезертирство из армии. Четвертая – некомпетентность и слабость милиции.

- Ох, как много… можно по порядку?

- Мне, как историку, привычнее оперировать цифрами, они точнее, а часто - и красноречивее, чем слова. Нарком внутренних дел Л. Берия в специальном сообщении от 21 апреля 1944 года писал, что 95% (!) убийств в тыловой Свердловской области совершалось ради хлебных карточек, реже - вещей. При этом 84% убийц не имели никакого отношения к преступному миру. По нашей области столь точных данных нет, но люди здесь жили не богаче, чем на Урале.

Теперь о молодежи. Война поднимает из темных глубин бытия все зло, в том числе и общую криминализацию мышления и быта. Это видно даже по официальным, не отражающим полной картины жизни, документам. Относительно дисциплинированные рабочие ушли на фронт, на их место набрали деревенских парней, которые в непривычной обстановке легко «дичали». В справке прокурора Ярославской области А. Н. Мишутина от 20 октября 1943 года упоминается о том, как на ярославском заводе № 808 играли в карты «под девушек»: проигравший обязан изнасиловать знакомую. Очень многие новоиспеченные «рабочие» бежали с заводов и из училищ. Только за октябрь 1941 года из школы ФЗО №5 Кировского района, и ремесленных училищ №10 Резинокомбинатского района и №2 Сталинского района Ярославля «ушли в побег» 1248 человек! В учебных заведениях зафиксированы массовое воровство, пьянки, картежничество. Как думаете, как беглецы вели себя «на воле»? Надо ли удивляться тому, что за годы войны в стране совершено почти 3 миллиона преступлений?

Более специфической проблемой, чем усвоившая уголовные привычки молодежь, были дезертиры. Официальная статистика говорит, что за войну чуть меньше 400 тысяч дезертиров были осуждены и больше 200 тысяч – не найдены. Однако по новым данным Министерства обороны дезертиров уже 1 миллион, а независимые исследователи считают, что их в 2,5 раза больше. На самом деле сосчитать дезертиров вряд ли возможно. В некоторых прифронтовых городах их задерживали по 50 человек ежедневно, а Ярославская область стала прифронтовой довольно быстро. Особенно опасный хаос царил в начале войны. К декабрю число задержанных на дорогах, отбившихся от своих частей военных достигло невероятной цифры – 638112 человек. Не все они были дезертирами, но и задержаны тоже были далеко не все, масштаб проблемы понятен.

- Мы все как-то «от Москвы до самых до окраин»… Что было в Ярославской области? Ведь дезертирам было удобнее скрываться большой Москве?

- Да, когда в Москве начались массовые проверки документов, то число выявленных дезертиров и уклонистов измерялось десятками тысяч, в провинции было лучше. Ярославская область жила также, как и вся страна. Дезертирство у нас не было ни массовым, ни единичным, но его можно считать неотъемлемой частью повседневной жизни ярославцев времен войны. Чем ближе гитлеровцы подходили к Москве, тем больше людей бежало из расквартированных в Ярославской области частей, из госпиталей, из учебных отпусков. 200 дезертиров в нашей области задержали в июле-августе 1941-го. В сентябре обстановка обострилась – всего за 20 дней под трибунал пошел 281 беглец. Поначалу имело место «безбашенное» дезертирство. Так красноармеец Бажанов, сбежав из армии, 4 дня пил без просыпа, явился домой с расцарапанной физиономией, и хватал, что это следы бомбежки. Тогдашний областной прокурор Н. Шляев назвал этот случай «наиболее характерным происшествием». Поражения на фронтах множились и «вал» нарастал – в октябре по подозрению в дезертирстве в нашей области задержали вдвое больше людей, чем за июль и август вместе взятые. Но не только тяжелое положение на фронтах гнало людей прочь из рядов РККА. Воровство командиров, жестокие неуставные отношения в частях, и элементарный голод вызывали, бывало, даже массовое дезертирство. Так 1 ноября 1941 года направленные Борисоглебским РВК в Антроповский район 270 18-летних призывников остались без еды и почти без воды, поскольку старший команды Иванов присвоил 1806 рублей казенных денег. Результат - 80 призывников бежали. Через год вопиющая вспышка массового дезертирства произошла в Некрасовском районе, в лагере «Песочное» 2-й отдельной стрелковой учебной бригады. Командиры пили и предавались разврату, сержанты били курсантов, издевались (19 случаев), угрожали расстрелом. Двое курсантов противотанкового полка умерли от голода, двое курсантов снайперского полка покончили с собой. 60% курсантов завшивели, более 200 страдали от дизентерии, чесотки, сифилиса.

В результате за два месяца из «учебного ада» дезертировали 220 курсантов, задержали 96 человек, осудили - 72. Некоторые говорили в лицо судьям Военного Трибунала: «Лучше сидеть в тюрьме, чем мучиться в Красной Армии», «свиней в деревне лучше кормят, чем нас в столовой».

- Дезертиры, которых не удалось задержать, становились бандитами?

- Не все. Власть считала их предателями и германскими агентами, однако многие просто не хотели воевать. Дезертировали по-разному. Из увольнений. Из госпиталей во время бомбежек, и с помощью медсестер (из ярославского эвакогоспиталя №3903 однажды уволили сразу 6 медсестер, которые помогли 5 красноармейцам «исчезнуть»). Один товарищ нашел удостоверение на орден Красной Звезды, сбежал из армии, и в Нерехтском районе выдавал себя за героя-лейтенанта. А в Переславском районе обнаружили дезертировавшего члена ВКП(б), да еще и награжденного орденом Красного Знамени! Отправленный в Москву, на курсы Главного политического управления Красной Армии(!) он дезертировал, был задержан, получил 10 суток ареста и строгий выговор по партийной линии… снова дезертировал с курсов, и скрывался по подложным документам.

Местные жители помогали беглецам, особенно в первый год войны. Доносили «куда следует» редко. В Ростовском районе из 112 дезертиров лишь 10 арестованы по «сигналам». Это было закономерно – до 70% задержанных дезертиров были местными, и скрывались недалеко от дома, а то и вовсе дома. Так, в 1943 году в Даниловском районе по чистой случайности чекисты задержали дезертира, скрывшегося из рабочего батальона под Тихвином еще в 1941 году. Он вернулся домой, отрастил бороду и длинные волосы, и, притворяясь стариком, спокойно делал валенки на продажу. Жена выдавала его за собственного дядю, а четверо детей звали «дедушкой».

- Как их вообще умудрялись задерживать при такой поддержке?

- А со временем поддержки не стало. Дезертиры не могли устроиться на работу и превращались в воров и бандитов. Когда они стали воровать овощи с огородов, на них ополчились простые люди.

- То есть, пока власти призывали к борьбе с дезертирами с помощью приказов и лозунгов – ничего не получалось? А как появилась угроза огородам - ярославцы сразу стали «сознательными»? «Картофельная» война?

- Да. Жили голодно. Тех, кто воровал продукты, не прощали. Загнанные в угол дезертиры начали собираться в банды, немногочисленные (от 3 до 15 человек), но крайне опасные. Члены банды А. Полосина дезертировавшие в начале войны, свободно пьянствовали, ходили в кино. При попытке их задержания в Костроме в ноябре 1941 года был убит оперуполномоченный уголовного розыска и ранен милиционер. Вскоре главаря схватили (после того как НКВД, арестовало 9 родственников и друзей бандитов), а рядовые члены банды все-таки ушли. Полосинскую банду считали агентами немецкой разведки, называли «политической бандгруппой» хотя вся их «подрывная деятельность» свелась к тому, что они однажды (видимо по пьянке) выстрелили в портрет Чапаева.

- Несерьезные какие-то «немецкие шпионы»…

- Несерьезные? Это Вы зря. «Загнанные в угол» люди опасны. В 1942 году в Чухломском районе банда дезертиров во главе с бывшим поваром местной больницы В. Н. Курским грабила магазины, склады, государственные учреждения, да и одинокими прохожими не брезговала. Операция по задержанию бандитов 22 февраля эти четверо дезертиров буквально расстреляли опергруппу УНКВД - 8 убитых, 2 раненых, включая начальника Чухломского районного отделения (РО) НКВД Волков а. Чекисты задержали банду через 3 дня, но для этого пришлось поднять на поиски множество людей.

- Как четверо бывших рядовых «под командой» бывшего повара, уничтожили 8 вооруженных чекистов? Из засады, что ли напали?

бдителен.jpg

- Нет, оборонялись в доме. Профессионализм милиции (РКМ), а порой - и чекистов, «оставлял желать»… За июнь-июль 1942 года в Ярославском районе прошли шесть массовых облав на дезертиров. В них приняли участие 1222 работника милиции, НКВД, красноармейца и бойца Истребительных Батальонов. Руководство РО НКВД заявило о «сокрушительном ударе по нарушителям законов военного времени». В результате «удара» проверили 14280 человек, арестовали 1 дезертира и 5 уклонистов, и изъяли 1 винтовку. Причины объективны – из областного НКВД и РКМ на фронт ушло более 1000 человек. Взамен набрали штатских. До 70% ярославских милиционеров имели не более 4 классов образования. В декабре 1941 года на соревнованиях по стрельбе среди сотрудников УНКВД из 315 участников лишь 19 сдали нормы на стрелка 2-го разряда. Сотрудники органов были вооружены пистолетами, а дезертиры - обучены стрельбе из винтовки.

И в целом имел место формальный подход – под громкие приказы «сверху» даже документы проверяли выборочно, не у всех. А при проверках в домах сначала, бывало, сверялись с домовой книгой! При такой «проверке» дезертиры 10 раз успевали спокойно уйти.

- Когда начались победы на фронтах, дезертиров в тылу стало меньше?

- Нет. Бандитизм - спутник войны на всем ее протяжении с «продолжением» в первые послевоенные годы. Известны угличская банда (16 человек), большесельская (12 человек). В 1942 году после ограбления в деревне Климовское Судайского района задержана банда из 3 человек, один из которых в прошлом был секретарем Нагорского сельсовета. Через год в Тутаеве обезврежена банда, выдававшая себя за милиционеров. Командовал бежавший из ярославского эвакогоспиталя № 5766 лейтенант Красной Армии. Под Брейтово, близ Бухаловской дачи, в 1943 году задержаны 6 вооруженных дезертиров. Уже в 1944 году состоялся громкий процесс над группой из 15 бандитов, орудовавших в самом Ярославле. Примеры такого рода в архивных документах исчисляются десятками.

Поймите меня правильно – я никоим образом не преуменьшаю величие подвига нашего народа. На фоне более чем полумиллиона воевавших на фронтах Великой Отечественной ярославцев несколько тысяч дезертиров (наивысший показатель – около 6 тысяч в 1941 году) – это немного. Однако закрывать глаза на то, что дезертирство и бандитизм были заметной частью реальной жизни тех лет – значит забывать и искажать собственную историю.

* * *

В интервью не вошли приведенные Денисом Тумаковым многочисленные выдержки из строгих приказов, протоколов собраний, и другие свидетельства «активности» государства. Такая выборочность не случайна - не хочу задуривать головы читателям. Потому что создается четкое впечатление, что имела место не столько активность, столько некомпетентность и жестокость, когда под громкие лозунги хватают опоздавшего на призывной пункт, а вооруженный дезертир годами скрывается безнаказанно. Кто помнит об этом - имеет шанс на то, что следующие страницы истории его страны будут менее печальными, чем уже написанные. Кто желает не помнить, а гримировать и причесывать историю - обречен сидеть у зомбоящика до той самой минуты, когда беда грубо и властно постучится в его собственную дверь.

Варвара Неянова

Опрос
Какое событие в жизни страны Вы хотели бы, чтобы случилось в 2024 г.?