Судя по множеству признаков, наступило время, когда рассчитывать на то, что кто-то о тебе позаботиться, не стоит. Лучше полагаться на собственные силы, не ожидая поддержки ни от сограждан, ни от государства… в общем, надеемся на себя, в крайнем случае - на соратников по проекту. Как живут, чем руководствуются в своих действиях люди, сделавшие себя сами? Есть конкретный пример – директор ярославской фирмы LeaderTask, Иван Абрамовский.
* * *
О негативных истоках, которые превратились в позитивные последствия
- Иван Александрович, расскажите немного о себе.
- Родился в Северодвинске, Архангельской области. Мама - учительница математики, отец - мастер на оборонном заводе «Севмаш», где строят подводные лодки. В жизни все было обыкновенно до момента, когда мама, в 1997 году, купила компьютер. Это ключевое событие, буквально сделавшее всю мою жизнь. 1997-й, 98-й и 99-й годы были очень плохими. Я не знаю в деталях, как тогда жила страна (хотя предполагаю, что несладко), а в закрытом городе Северодвинске царила гнетущая атмосфера безысходности. Денег в семье не было, зарплаты не видели по полгода. В городе планировали остановку ТЭЦ. Оборонный завод собирался начать выпуск печей-«буржуек», по 2 тысячи штук в день, и даже сформировались очереди на эти «буржуйки». Мы со старшим братом Алексеем, сидели за новым компьютером в валенках, накрывшись отцовским тулупом, руки на клавиатуре замерзали. Компьютер появился благодаря маме, она оказалась мудрее и прозорливее всех нас. Помните ваучеры, так называемые «приватизационные чеки», номиналом вроде бы как по 10 тысяч обесцененных рублей? Вот за эти ваучеры мама и купила компьютер. На маму наседали со всех сторон, и мы с братом - в том числе. Ваучеры можно было поменять на колбасу! Можно было сдать в МММ, или подобные мошеннические фонды, обещавшие невероятные проценты, халявы же всем хотелось! Но мама оказалась на высоте, не отдала. Брат Алексей учился в институте, ему компьютер был нужен для учебы. Брат и показал мне, 14–летнему подростку, языки программирования. К слову, опять же «с подачи» мамы, я еще до покупки компьютера ходил в компьютерные кружки. В хорошие, самые топовые, по тем временам примерно такого уровня, как если бы сегодня начал учиться робототехнике. На кружки не хватало денег, учился урывками, но все же кое-что усвоил. Начал писать программы. Потом появился Интернет. И однажды мы с братом нашли сайт shareware.com.ru. Затем в журнале «Компьтерра» появилась статья основоположника отечественного shareware-движения Александра Каталова о продажах программного обеспечения через Интернет.
Чуть позже вышлв в свет книга «Shareware. Любители и профессионалы». Мы получили подробные инструкции - как продавать свои программы через Интернет. И начали работать. Честно говоря, в успех мы не очень-то верили. На что было надеяться? Сами мы программ не покупали - не было денег. Вокруг бушевал пиратский софт, людей, у которых бы стояли лицензионные Windows или Norton Commander, просто не было в природе. Тем не менее, мы писали программы, хотя успех казался в принципе невозможным. И вдруг произошла первая продажа. Причем, в России. Это была несложная «примочка», «Captain Tray», для организации system tray, одной из системных областей на Windows. Тогдашние системы tray работали по длинному алгоритму, а мы сделали компактно и красиво. Поразительно, но человек купил сразу две лицензии - для себя и для сына. Мог бы использовать один ключ, но предпочел купить две. С нашей точки зрения это было необъяснимо, попахивало мистикой. Мы поверили в себя, и, как оказалось, не зря. Через некоторое время к нам пришел мощный успех, к тому времени я активнее занялся маркетингом, а Алексей написал программу MultiSet Она позволяла автоматически устанавливать Windows и делать все настройки. Это сегодня Windows переустанавливается автоматически, а тогда Windows 95 и Windows 98 ломались часто, а переустанавливать их нужно было вручную. Наш MultiSet покупали настолько хорошо, что мы с братом начали зарабатывать нормальные деньги, гораздо больше, чем отец с матерью на государственных предприятиях.
- Вы учились только самостоятельно?
- И да, и нет. Я поступил в реальную школу. Вроде технического училища – учишься в 10-11 классах, параллельно тебе дают специальность. Получил корочки «Оператор ЭВМ, программист». Сам документ карьерных возможностей не давал, но программированием мы занимались много, навыки появились. Я пошел в наш институт «Севмаш ВТУЗ», филиал Санкт-Петербургского государственного морского технического университета. Вуз оборонный, его главная миссия - готовить кадры для завода. Программирование в нем было как бы сбоку приклеено, по принципу «чтобы было». Серьезных знаний не давали, но зато простор для саомобразования – огромный! Свободного времени, которое можно было тратить на программирование дома – сколько угодно. Я со второго курса в институте практически не появлялся, работал и учился сам. На практике в Нарьян-Маре уже работал установщиком «1С – Бухгалтерия», деньги зарабатывал, и вообще не хотелось возвращаться в институт. Однако, я учился платно, платили за обучение родители, и бросать было как-то нехорошо. Но дело было уже вовсе не в дипломе. С третьего курса у нас пошли активные продажи. И, естественно, после института я не пошел работать на кого-то. На двоих с другом - одногрупником Дмитрием Масловым сняли квартиру в Северодвинске и начали работать на себя. Мы и сейчас работаем вместе – Дмитрий стал техническим директором и ведет разработку LeaderTask в целом
- Мы – ярославская компания. А «сетевой» можно назвать любую работающую в Интернете компанию. В Интернете расстояний нет. Мы сейчас ищем специалистов для удаленной работы, в том числе - и в Москве. Нас около 15 человек, но в офис приходят работать не все, незачем, все можно решить удаленно. За время существования компании мы продали 50 тысяч программ «Leader Task». Наши клиенты - как обыкновенные хоум-юзеры, так и корпорации – "РосТех", "Лукойл", "Газпромбанк", "Русфинансбанк", "Билайн", "2GIS", "Faberlic". Самый солидный – Сбербанк, там автоматизировано все, что можно автоматизировать, отчасти – с нашим участием.
- Многие комапнии хотели бы видеть Сбербанк в списке своих клиентов. Но везет далеко не всем. Как Вы наладили столь выгодный контакт? Связи? Встречи?
- Все проще, чем думают самодеятельные конспирологи. Нет никаких подковерных игр. Чаще всего контакт с клиентом возникает по одной и той же простой схеме. Человек для себя скачивает «LeaderTask». Ему нравится, и он внедряет программу в своей компании. Так произошло и в случае со Сбербанком. Человек, отвечавший за оптимизацию бизнес- процессов внутри Сбербанка, получил указание от Грефа - внедрять новые программы. А получивший указание человек уже сам использовал LeaderTask. Пригласили нас. Мы очень долго обсуждали детали, поняли, что надо было сделать, сделали. И только после этого стали решать – как будем проводить работу. Решили через тендер, что и было сделано. Так чаще всего и делается. Начинают не с призыва: «Ребята, а давайте соревноваться, кто лучше сделает эту штуковину!». Все наоборот - вначале договорились, все решили, а потом уже провели через тендер. Остальные клиенты находятся точно также. На слуху топовые бренды. Есть человек, которому интересна тема организации контроля поручений. Он гуглит, находит нас, сообщает какую задачу хочет выполнить, какие доработки, на его взгляд, нужны. И когда мы уже договорились, что необходимо делать, мы договариваемся - как мы это будем проводить – госзакупки, тендер, еще что-то. Тендеры и конурсы - это техническая сторона. Ее часто считают первичной, но на самом деле она вторична. Сначала нужно политическое решение, и уже потом – оформление.
- Конечно, кризисы влияли на нашу работу. Не далее как прошлым летом у нас была непростая ситуация. Однако… я считаю, что мы в значительной мере сами себе создали проблему, и героически ее решили. Кризисы – внешний фактор. Они есть, мы на них никак не можем повлиять. Надо просто усерднее работать в кризисный период. Нет денег у людей? Давать больше скидок. Меньше стало денег? Больше маркетинга! Пока мы не захватили весь рынок, мы в меньшей степени зависим от кризисов, всегда остается свобода маневра.
- Какую главную задачу по среднесрочному развитию Вы ставите для компании?
- Выход на зарубежные рынки. Мы в состоянии «подготовка перед прыжком». Делаем экспертизу, приводим в соответствие квалификацию, в том числе, и мою лично, я пытаюсь «прокачаться». Российский рынок для нас более понятен, мы себя чувствуем уверенно, никаких фокусов не ждем.
- Ваш сегмент рынка высококонкурентный? Кто Ваши конкуренты?
- Каждый программист хочет написать свой органайзер. Когда мы начинали работу над «Leader Task», нам говорили: «Делаете еще один, 1001-й, органайзер? Удачи вам, ребята…». Однако, жизнь сложнее чьих угодно прогнозов. Органайзеров было много, их много сейчас, их будет еще больше. Многих конкурентов мы пережили. Самые большие «киты» - конкуренты - отчественные онлайн-системы "Мегаплан" и "Битрикс24". Но, если говорить точно о нашей весовой категории, аналогов нет. "Мегаплан" и "Битрикс24" – могучие комбайны – там и документооборот и CRM-система, хранение файлов, структура компании, документы, кадры… Это - корпоративные центры. Мы позиционируем свою нишу строго: только контроль поручений. Как Viber, где только смс и звонки, или Skype, где только видеозвонки, и больше ничего. Поэтому нас и выбирают. Мы - простые. «В Битриксе очень много разных кнопок, а тут я просто поручил, и баста» – так и говорят клиенты.
- В Китае и Иране законодательно запрещен выход в международный Интернет, эти страны пользуются локальными системами. РФ пошла по тому же пути, с ноября должен заработать Рунет, а выход в международную Сеть будет возможен только незаконный, через хакеров. Как Вы относитесь к таким нововведениям, затруднят ли они Вашу работу?
- Да, сложности возможны. Мы используем Microsoft Azure – технологию, позволяющую «Leader Task» работать через Интернет. Это самый мощный облачный сервис в мире, там у Microsoft 30 тысяч программистов работают. Если нам это дело перекроют, «Leader Task» перестанет работать, это факт. Это из той же области, что если перекроют Google, у многих перестанут работать навигаторы на андроидах. В теории – да, проблема. На практике это вряд ли произойдет, все осознают последствия. Возможные неудобства от таких законов, на мой взгляд, всегда сильно раздуты, людям как будто хочется поволноваться. Я помню, говорили – Wi-Fi будет платный, по паспортам! Ужас-ужас! И где? Потом были законы Яровой. Все ждали чуть ли не апокалипсиса, на деле не произошло ничего. Закон есть закон. Это правила игры. Мы игроки, а не арбитры. Но в любом случае мы приспособимся, и будем делать свой продукт.
Есть и другой аспект вопроса. Интернет придется регламентировать – плавно или быстро, но придется. Такие законы будут приняты в каждой стране, в Европе – тоже. Интернет стал полем для ведения войны. Там есть танки, пулеметы, пушки, минные поля. Раньше Сеть была новинкой, почти забавой. Сейчас Интернет может разрушать или поднимать целые страны, и это надо понимать. Отечественные серверы, ГЛОНАСС, карточки «Мир» - все это очень нужно. Нельзя терпеть положение, когда нас можно выключить одной кнопкой. Мы оказались в ситуации, когда вся структура интернет-сервисов находится за рубежом, а это очень небезопасно для страны. Все системы, влияющие на жизнь государства, нужно переносить к нам. И Интернет - в том числе, а точнее – в первую очередь.
- Иногда создается впечатление, что программисты живут значительно лучше, чем остальное население России. Высокая востребованность, достойные заработки… Это так?
- Мне кажется, что любой мастер своего дела востребован на рынке, и хорошо зарабатывает. Востребованность программистов так заметна из-за кадрового голода. В Ярославле это проявляется не так ярко, а вот на Севере программистов просто нет. Учится в вузе курс, 100 человек. На выходе умеют программировать пятеро. Трое едут в Москву. Из двух оставшихся один - в крупной госкомпании, и один - в IT-компании. Как летчики в 1922 году, которых в Советском Союзе просто не было, надо было массово строить авиационные школы. Потребность - космическая. У всех бизнесов должны быть сайты, приложения, андроиды, айфоны, все это связывается, автоматизируется, а рук рабочих нет. А по сути программисты – обычные специалисты, никакой магии.
- С какого звена нужно начинать, чтобы нормализовать обстановку? С образования?
- Хороший вопрос. По-моему, с низов, прямо со школы. И это делается. Мой хороший друг Юра Усков – директор компании ISpring в Йошкар-Оле создал школу, институт, и главное - детский лагерь программистов. На свои деньги. Он хочет сделать в Йошкар-Оле общероссийский центр программирования, конкурирует с Казанью и Сколково.
- На сколько Вы увеличили бы штат «Leader Task», если бы не было кадрового голода?
- Вдвое. Для начала.
- Сами кадры обучаете?
- Все, кто работает у нас сейчас, пришли с минимальными навыками и обучились. Например, чтобы претендовать на должность маркетолога, достаточно уметь писать тексты, быть хорошим копирайтером, а кнопочки нажимать мы научим.
- Вы входите в ярославские объединения бизнесменов?
- Год состоял в «Деловой России», но там я себя не нашел. Это не мой формат, бизнесмен бизнесмену - рознь. Там люди из реального сектора экономики, все с крупных предприятий и компаний, все гораздо старше меня. Я не знаю, как с ними коммуницировать. Мне проще общаться с айтишниками. Кроме того, в «Деловой России» мне не хватало активности, движения, конкретных дел. Хочу собрать сообщество единомышленников, и с ними делать что-то общественно-полезное – мастер-классы, выездные мероприятия, да мало ли что можно придумать! Для меня жизнь – это движение. Я буду искать себе подобных.
- Как Вы относитесь к созданной в России макроэкономической системе? Правильным ли курсом идет страна? Или это не Ваша проблематика?
- Конечно моя! Я читаю историю, мониторю социально-экономические процессы, мне интересно. Правильным ли мы идем курсом? Я считаю, что при отсутствии давления извне, при отсутствии санкций, без втягивания в войны, лет через 30 мы точно станем экономикой №1 в мире. Это - неизбежно.
- Несмотря на тотальный недостаток кадров? Несмотря на демографические проблемы?
- Несмотря на них. Это маленькие проблемы. Когда Советский Союз строился – вот у них реальные были проблемы, реальный кадровый голод, реальное отсутствие ресурсов и инструментов. А у нас на бедность жалуются те, кто аж пятый год на Гоа не может себе позволить поехать, в Турции отдыхать приходится. У всех ипотеки, шубы, машины и всем плохо…
Я не отрицаю, проблем много. Государство допускает массу ошибок, но я отношусь к государству как к себе. Я тоже ошибаюсь, проявляю какую-то слабость, но как говориться «не ошибается тот, кто ничего не делает». Я понимаю, что в Госдуме сидят такие же, как и мы люди, у них такие же проблемы. Они ошибаются. И получается, как говорил Черномырдин: «Хотели как лучше, а получилось как всегда».
- На кого, в этом случае, надеяться?
- Люди, которые, как мне кажется, спасли страну в 1999-2000 годах, прекрасно понимают текущую ситуацию. И справятся. Главное, чтобы руководил толковый человек.
- В каких регионах РФ, на Ваш взгляд, руководство эффективно?
- Москву и Петербург не берем, это два отдельных государства. Мне очень нравится Казань. И Ярославль, во всех отношениях - я очень люблю!, люди, климат – все. Я себя здесь чувствую, как рыба в воде. Я недавно вернулся из Барселоны, ранее бывал в Польше, Штатах, Чехии, Венгрии, Сербии, и каждый раз, возвращаясь, радуюсь, что живу именно в Ярославле.
- Какая из зарубежных стран Вам понравилась больше других? И чем?
- Куба. У меня на футболке Че Гевара вовсе не случайно. Я сам не верил в то, что сейчас скажу, пока не побывал на Кубе. Там люди реально добрее. Нечто подобное - в Белоруссии, они более советские, чем мы. На постсоветском пространстве люди доброжелательнее, искреннее. На постсоветской Кубе царит атмосфера такой легкости, наслаждения жизнью! Куба - антипод капиталистического образа жизни.
- То есть, государственный, державный подход к экономике, лучше, чем то, что может предложить абсолютно свободный рынок?
- В экономике должен быть симбиоз – сочетание планового и рыночного.
- А в управлении государством?
- Я сторонник конституционной, контролируемой монархии. Сменяемость власти считаю очень большим злом. Я не знаю ни одного примера из истории, когда резкая смена курса, например, каждые 5 лет, способствовала бы процветанию государства.
- У Вас есть позитивный или негативный опыт общения с властью? Вы испытываете какое-то давление, или пользуетесь льготами?
- Негативного опыта общения с государственной властью у меня нет. Позитивный - в лайт-формате, то есть приятный, но небольшой. Мы входим в реестр импортозамещения, государственные учреждения должны покупать «Leader Task», а не западные аналоги. У нас льготы на социальные отчисления – платим 22% вместо 30 %. А в целом мое мнение о взаимоотношениях государства и личности, а также государства и бизнеса, мало кому понравится, но я все-равно выскажусь честно. Я не понимаю, зачем Советский Союз наплодил столько льгот. Льготы отучают трудиться.
Возьмем в качестве примера США. Свободная страна? Но там все намного жестче. Уволить человека - один росчерк пера. Трудового Кодекса нет. В Германии, наоборот, очень социальное государство, но взамен его граждане скрупулезно соблюдают законы. В России нечто среднее между этими двумя системами, однако, все слишком своеобразно. Льгот явный избыток, а законы соблюдать никто не спешит. Государство набрало так много обязательств перед людьми, что не в состоянии их выполнять. Это сердит людей, порождает негатив. Люди привыкли, что им должны. Мне кажется, что с первого класса начальной школы нужно людям говорить: «Вам никто не должен. Вы должны государству. Учителям. Врачам. Дороги должны строить вы, именно вы». А тот, кто что-то хочет спросить у государства, пусть сначала спросит себя – а я, что конкретно сделал для государства? Для области, города? И когда он сумеет честно ответить на этот вопрос, то отношения с государством и станут правильными.
- Вы считаете, что корень проблем нашего общества – в деформированной психологии населения?
- Пожалуй, да. Отличительная черта россиян – мы не ценим самих себя. Примеров – масса. Скажем, чтобы получить справку, россиянину нужно обойти 10 кабинетов. А немцу, для получения точно такой же справки, нужно обойти 15 кабинетов. Что скажет немец? Он будет горд! Он скажет: «Дойче орднунг! 15 кабинетов! Немецкий порядок!» Что скажет россиянин? «Проклятые бюрократы, 10 кабинетов, видеть их не могу, никакой жизни нет, ненавижу!»
Американец из «медвежьего угла» в Вермонте будет буквально воспевать все, что производит его крохотный городок, в противовес европейскому или китайскому «барахлу». Он будет нахваливать свой город, улицу, дом, себя лично, говорить, что все лучшее только у него, и получать от этого массу радости и удовольствия. Встречаясь с друзьями, он будет говорить о хорошем, о детях, об успехах, о развлечениях. Если затронет тему политики – только на уровне легкого стеба. Вот они и живут на волне постоянного позитива.
А мы, в непрерывном мрачном негодовании, как на похоронах, ругаем все свое, воспеваем чужое. Мы программируем себя на негатив, и действительно его получаем. Я уверен, чтобы добиться положительных результатов в чем угодно – надо в первую очередь отказаться от негатива. И думать о хорошем. Как говорит моя мама: «Живем хорошо- ожидается еще лучше». Всем добра и любви!
Беседовала Лилия Швах
