Item Item Item Item Item Item Item Item Item Item
О проекте Команда Звонковый центр Новости Контакты
gbEng

08.05.2018
Антропология
4122
ДМИТРИЙ ПЕТРОВСКИЙ: «За демократию надо платить... или... 80% женщин Кировского района прошли через мои руки»
Дмитрий Петровский - неоднозначный человек. Он - за то, чтобы в Ярославскую область ввозился мусор из Москвы. За что был освистан на митинге против московского мусора. И он - врач-онколог. Он - внешний антиамериканист, в знак протеста по разным поводам разбивает дорогие американские товары (айпод и айфон). И при этом хвалит американскую систему здравоохранения. И одновременно критикует систему финансирования российского здравоохранения. Есть ощущение, что есть два Дмитрия Петровских. Один - для внешнего применения, а другой - для внутреннего. Возможно даже есть больше Дмитриев Петровских. Но об этом судить не нам. А нашим читателям. Мысли депутата-единоросса, врача-онколога, яркого и совсем неоднозначного человека мы представляем в нашей рубрике "Антропология".
ДМИТРИЙ ПЕТРОВСКИЙ: «За демократию надо платить... или... 80% женщин Кировского района прошли через мои руки»

Может я и неправ, но скучновато, господа. Вот приближаются праймериз «Единой России», и вдруг понимаешь, что, по сути, это и есть выборы в областную Думу. Нет, кому-то, конечно, нравится – все таки стабильность, посмотрел, что в ЕР делается и уже политически грамотный… поскольку больше нигде ничего не делается. Однако, c’ est la vie, будем работать с тем, что имеем. Поговорим «о времени и о себе» с теми, кто, может быть, станет депутатами нового созыва. Например, с врачом–онкологом, депутатом муниципалитета г. Ярославля Дмитрием Петровским, который решил участвовать в праймериз, с прицелом на думский мандат. Журналисты до сих пор веселятся, вспоминая айпад, растоптанный Дмитрием Александровичем в знак протеста против американских санкций. Особо злые языки даже называют Петровского «одиозным депутатом». Ой, правда ли? Зная нынешнюю журналистику, верить ярлычкам как-то не торопишься… Что ж, побеседуем - увидим…

*    *   *

- Итак, Дмитрий Александрович, Вы намерены избраться в областную Думу?

- Планирую. Выиграть праймериз для начала, потом идти в Думу.

- Кого Вы воспринимаете, как наиболее серьезных соперников на праймериз?

- Глава объединенной администрации Кировского и Ленинского районов Любовь Сурова, у нее сильный административный ресурс. Михаил Писарец – очень интересный и опытный кандидат.

- Ну, раз уж заговорили об опыте, то, наверное, уместно вспомнить экс-губернатора Анатолия Лисицына. Как Вы думаете, насколько велики его шансы? И зачем он вообще идет в областную Думу?

- Мне кажется, для Анатолия Ивановича это единственная возможность остаться в большой политике. Избраться в областную Думу, а потом идти дальше. Шансы у него есть, вот только я предполагаю, что новый состав Думы может оказаться для него несколько неожиданным. Поживем - увидим, история рассудит всех.

- Есть мнение, что праймериз, становится основным инструментом для построения политической карьеры. Независимо от высокой или низкой явки избирателей, все решается именно на праймериз. Это так?

- Не уверен, что так радикально - «все решается», но праймериз стал важной частью выборов. Те, кто участвует в праймериз в выигрышном положении, потому что раньше начали, и им проще организовывать дальнейший процесс.

- Говорят, что для кандидатов это весьма дорогое удовольствие?

- Не секрет, что участие в праймериз, это, мягко говоря, недешево. Но партия, и все, кто в нее приходит, должны понимать, что за демократию надо платить. Если мы хотим участвовать в политическом процессе, значит мы и оплачиваем этот процесс. Если не хотим – значит, партии надо уходить с политической арены.

- А как выглядит демократия в Вашем понимании?

Я сторонник двухпартийной системы. Сегодняшняя многопартийная система не дает людям понять многие нужные и важные вещи.

- Как единоросс, одной из партий власти вы считаете «Единую Россию». А какую партию Вы видите в роли второй? Более демократическую? Или коммунистов?

- Я всегда говорил, и говорю, что жалею о распаде Советского Союза, я -сторонник коммунистических идей. Зачатком консервативной партии власти, склонной к традиционным и неспешным изменениям, я считаю «Единую Россию». А второй – коммунистическую, более ориентированную на социальные программы и, соответственно, более свободную в принятии решений, которые были бы, может быть, популистскими, но улучшали жизнь людей. На острие и противовесов между такими партиями удалось бы получить работающую систему, которая двигала бы общество вперед, не разрушая его. Ведь если что-то очень сильно раскрутится, оно просто сломается.

- Это в идеале. А в реальности… У Вас нет впечатления, что оппоненты настолько слабее «Единой России», что она рискует остаться единственной действующей политической силой?

- Да, «Единая Россия», как и КПСС в свое время, довлеет на всем политическом пространстве. Те, кто хочет чего-то добиться в политике, должны либо идти в ЕР, либо становиться разменными монетами на политическом поле, как тот же Анатолий Иванович Грешневиков. На мой взгляд, он держится только для того, чтобы ЕР не осталась одна, чтобы была какая то конкуренция. Это ненормальное положение. Нам нужна двухпартийная система, в которой обе партии были бы партиями реальной власти. Подобная действует в Америке. Официально там многопартийность, но понятно, что «слоны»- республиканцы будут всегда выигрывать потому, что они слоны. А какая-нибудь коммунистическая партия, которая там в принципе есть, никогда не выиграет, она вне традиции. Все обросли бэкграундом – один штат республиканский, другой – демократический, и это уже не изменится.

- А как быть со сторонниками политического плюрализма?

- Мы должны поднять порог вхождения в Государственную Думу.

- Докуда?

- Не ниже 15%. Многопартийность - это красиво на словах – кто-то «зеленый», кто-то о монархии подумывает… Но на деле две партии – традиционалистская и популистская, вполне могут вобрать в себя все возможные варианты политических течений, и в то же время минимизируют их разброс. Ведь когда ты приходишь в магазин, а там лежит 100 видов колбасы, выбрать по-настоящему качественную невозможно. А если два вида, то, попробовав один и другой кусочек, ты имеешь шансы на выбор того, что тебе действительно понравится.

- Получается, что нужно способствовать усилению коммунистов?

- Да. И путь усиления – слияние всех парламентских партий. Если ЛДПР считает себя традиционалистской, часть ее членов может перейти в ЕР. А «Справедливая Россия» способна образовать общую с КПРФ единую коммунистическую или социалистическую,(как ее назвать - это уже дело политтехнологов) партию. Она будет условно популистской, но популизм это не так и плохо – это выражение мнения целых социальных групп. Появится шанс, что в регионах, где КПРФ набирала 5-6%, новая партия наберет 15,20,30%. Они смогут продавливать свои решения, с ними будут вынуждены считаться.

И пока не появится вторая партия власти, не будет реальной политической конкуренции, а значит - и политической жизни вообще. Единственное, в чем необходимо полное единомыслие – обе партии власти должны состоять только из государственников, работающих, пусть и разными методами, но ради развития России.

- А Вас не смущает, что критика коммунистов и социалистов в адрес ЕР довольно жестка?

- Не смущает. Когда у них появится шанс входить во власть, градус критического пыла поубавится, и очень сильно. Одно дело - болтать о чем то, и совсем другое - когда ты отвечаешь за конкретный проект, и за результат с тебя спросят. Например, коммунисты заявляют: «Давайте национализируем все заводы, которые отобрал Чубайс во время ваучерной приватизации». Хорошо, давайте. Но вы понимаете, что за время реприватизации эти заводы просто растащат? Можно призывать к реприватизации в политическом запале. А кто готов попробовать принять официальное решение? Зная, что заводы растащат, и за партию принимавшую решение не проголосует больше никто, нигде, и никогда? Что в адрес всех членов этой партии будут говорить «Лично вы вконец развалили страну»?

То, что Вы называете «жесткой критикой» - это риторика обиженных детей. Нет шансов пройти во власть, не можем действовать, давайте хоть покритикуем. Придут во власть – тон изменится.

- Бог с ней, с большой политикой, давайте вернемся на землю. Почему Вы избирались в муниципалитет от Перекопа, а в Думу готовитесь идти от Кировского района?

- Кировский район - самый трудный для ЕР. В сельском округе легче выиграть, городской всегда тяжелее для единороссов, здесь больше оппозиционных настроений, особенно в Ярославле. Тяжелая задача интересна, мотивирует больше, чем, если бы просто дали мандат, и сказали «вот и молодец». Вторая причина - когда я проходил праймериз по тому же Кировскому округу, то набрал больше голосов, чем действующий кандидат от ЕР в Государственной Думе Илья Осипов. Я знаю этот округ. Долго работал в больнице Шинного, в маммологическом центре, 80% женщин Кировского прошли через мои руки.

Важно и то, что округ – один из самых «старых», много пенсионеров, значит много страдающих онкологией. Сейчас планируется создание медицинского холдинга, объединение всех больниц в одну именно в Кировском. Если у тебя своя поликлиника под окном – это одно, а когда до нее 10 остановок ехать, может возникнуть чувство, что поликлиника как бы уже и не твоя. Поэтому создание медицинского холднига наверняка не будет воспринято жителями просто, это непопулярный проект. Я, как врач, понимаю, как это организовать, как структурировать потоки людей, чтобы они не пострадали при таком объединении. Это сложно, есть неприятный опыт, например, недавняя ситуация с 1-й клинической детской больницей, когда были нарушены потоки пациентов, потом их долго пытались реструктурировать. Мне довелось участвовать в этом процессе, добиваться понятных и безболезненных, с точки зрения медицины, результатов. Теперь я думаю о том, как грамотно организовать медицинское обслуживание в Кировском округе.

- Приоритет Вашей депутатской работы в случае успеха на выборах – проекты связанные исключительно с медициной? Или что-то еще будете лоббировать?

- Я собираюсь лоббировать интересы здоровья людей, которые сейчас несколько ущемлены. Здравоохранение - мой приоритет №1. Однако я понимаю, что в жизни и города, и области ничего нельзя сделать без денег. Развитие инвестиционного климата для привлечения тех, кто мог бы наполнить бюджет – вот цель.

- У Вас конкретные идеи, проекты?

- Мы намерены развивать бренд Золотого Кольца. Но не только исторический, а еще и медицинский туризм. Попытки создать в области места отдыха, где можно поправить свое здоровье, уже были. Помните Кстово и Рыбинское взморье? К сожалению, эти проекты не сработали. Почему? Там не было четкого понимания - что требуется именно в сфере организации медицины. Создали неплохую инфраструктуру, но привлечь людей не смогли. Мы постараемся справиться.

- У будущих гипотетических «точек роста» медицинского туризма есть географические названия?

- А вот это пока секрет. Наметки есть, но хвастаться раньше времени не буду.

- Если изберетесь, не возникнет проблем с вашей основной работой?

- Врачебная и преподавательская деятельность не запрещены для государственных служащих, проблем не будет.

- Вы сказали «интересы здоровья людей сейчас ущемлены». В чем именно?

- Проблема комплексная, но начинается с того, что разрушена традиционная система образования. Мы, врачи, сейчас с ужасом думаем о том, кто будет лечить нас самих, когда мы станем старенькими. Уровень выпускников медицинских ВУЗов крайне низок, люди не знают основ. Анатомии, биофизики, биохимии - ничего. Мы разрушили систему подготовки. Как было в Советском Союзе и в ранней России? В институте человек 5 лет получал общее образование – изучал основы хирургии нескольких видов, терапии, акушерства и гинекологии. Потом выбирал, кем хочет стать, например, хирургом. И обязан был пойти в субординатуру, на кафедру хирургии, где целый год изучал хирургию под руководством профессуры, докторов, внутри большой клиники. Он видел простые и сложные случаи, мог участвовать в операциях. И, уже имея практический опыт, выбирал локальную специальность, например, торакальный хирург. Чтобы им стать, нужно было поступить в ординатуру по торакальной хирургии – еще 2 года. Причем, просто так в ординатуру не брали, это надо было заслужить! Пойти в интернатуру, пройти специализацию по общей хирургии в клинике госпитального уровня. И только после этого, если были места, человека могли направить ординатуру. А если ты не смог заслужить права поступать - еще 2 года отрабатывал хирургом на селе, или в небольшой ЦРБ. И только после ординатуры люди получали высокую специализацию врача - торакального хирурга, ну, или онколога. Такой, прошедший все ступени «лестницы», специалист мог сделать все - от аппендицита до уникальной операции. Это достаточно близко, к системе, которая и сегодня работает в Америке. Там сначала medical school (медицинская школа), затем - 4 года медицинского колледжа, потом (для значимых специальностей) еще 5 лет резидентуры. Цикл обучения врача до допуска к самостоятельной практике занимает 15 лет! 15 лет нужно готовиться, чтобы начать лечить людей! 

У нас же, по предлагаемому проекту, а в реале это уже сейчас происходит, после 6 лет института, так называемого, врача выбрасывают «в поле» - иди, и делай что хочешь, только год отработай терапевтом.

Базы и подготовки у них нет. Старым врачам учить новичков некогда (люди работают), а молодые коллеги сами ничего не знают и не умеют. И образуется врачебное сообщество, не готовое ни к каким вызовам. Без знаний. Без традиций. Без медицинских школ.

Есть же понятие – «московская медицинская школа», «ленинградская», «томская»... Из поколения в поколение внутри каждой школы передавали навыки диагностики и лечения. Мы сейчас создаем условия для того, чтобы наши медицинские школы больше не развивались, разрываем связь поколений. Вот это – всем проблемам проблема. Недоучки, сдавшие врачебные навыки на манекенах, никогда не видевшие живых пациентов, сидят на приеме, ставят диагнозы, назначают лечение! Это страшно.

Сейчас поколение 30-50 летних врачей служит подушкой безопасности. Когда они уйдут, медицину ждет катастрофа. Конечно, если что-то не изменится.

- Вы сказали, что советская система здравоохранения близка к американской?

- Да, довольно близка. Хотелось бы даже расширить, увеличить срок ординатуры до 5 лет. К сожалению, мы оторваны от международных знаний и технических новшеств. Мне повезло, удалось попасть в ординатуру, я обучался в зарубежных хирургических и онкологических центрах, есть с чем сравнивать.

- Что же нам мешает узнать о достижениях зарубежного здравоохранения?

- Недофинансирование. Учеба за рубежом платная. Плюс гостиница, питание, переезд. На зарплату молодого врача, 20-25 тысяч максимум, в Милан, где сейчас занимаются замечательными вещами в плане лечения рака молочной железы, не уедешь. Европейские, китайские, сингапурские коллеги ездят в разные страны - набираться опыта. Мы, к сожалению, варимся в собственном соку.

- Кадры - главный негатив здравоохранения. А что еще мешает медикам как следует лечить людей?

- Разница между тем, сколько нужно истратить на лечение пациента, и тем, сколько медикам платят. Так называемый тариф, выставляемый ОМС. Зачастую тарифы таковы, что больнице приходится экономить на всем. Ничего хорошего из «экономии», как правило, не выходит. Если реально операция известного хирурга стоит 100 тысяч, а тариф на нее – 20, этот врач не приедет. Если новейший, эффективный препарат стоит 690 тысяч, а тариф на его покупку - 18, этого препарата не будет, обойдемся валидолом и аспирином. О каком «лечить как следует» мы говорим?

- А может упразднить ОМС, вместе с его тарифами?

- Упразднять нужно не ОМС, а страховые фирмы. Если сейчас просто убрать их, бюджет медицины получит 30-40 миллиардов рублей. Да и дело не только в деньгах, а еще и в том, что страховые компании в их нынешнем виде - бессмысленны. Они занимаются якобы контролем. Это означает – проверяют правильность расстановки запятых в документах. Ну вот, приходит меня, врача-онколога с 25 летним стажем, доктора медицинских наук, «проверять» терапевт второй категории, который как пишется слово «онкология» вчера выучил. Как он проверит качество моей работы? Система ОМС со страховыми фирмами изжила себя. Фонд ОМС должен, как, например, Пенсионный фонд, просто собирать деньги, и распределять их.

- Централизация?

- Да, фонд ОМС как единый центр. А медицинские страховые компании должны заниматься добровольным медицинским страхованием.

- Какие проблемы города Ярославля, Вы как действующий депутат муниципалитета, считаете главными?

- Финансы. Город - большое предприятие, ни одно предприятие не работает без финансирования. Источник - только налоги. Их не хватает. Значит, межбюджетные отношения между городом, регионом и федерацией надо пересматривать, «наверх» уходит слишком много денег.

- У нас куда ни кинь – денег не хватает. А между тем, воюем все время, это – астрономические расходы. Может, ну ее на фиг, эту Сирию? Без нее не найдем куда деньги девать?

- Здесь у меня позиция четкая, никак не «ну ее на фиг». Страна должна обозначать себя как участника международной политики, и отстаивать свои интересы, в том числе и с помощью оружия. Если государство замыкается в себе, не вмешивается в геополитику, то рано или поздно кончится тем, что это государство кому-то понравится. Вся история человечества - это сплошные войны. Да, участие в локальных конфликтах – это дорого. Там гибнут наши ребята. Но армия, которая не воюет - не армия, и как раз события в Сирии это показали. Почему упали 2 самолета? Потому, что «Адмирал Кузнецов» долго не использовался, утратили навыки. Сейчас в Сирии отрабатывают тактику межбатальонного взаимодействия, тактику взаимодействия между родами войск, и это надо делать, делать в боевых условиях

- У Вас есть хобби?

- Никто не верит, но я очень люблю ездить на велосипеде. Каждый день, когда позволяют обстоятельства, по 40-60 км езжу. Люблю немножко "постучать" по груше. И поиграть в компьютерные игры.

-«Стрелялки», «бродилки», стратегии?

- В основном многопользовательские «стрелялки».

 

Беседовал Дмитрий Зраднин

Опрос
Какое событие в жизни страны Вы хотели бы, чтобы случилось в 2024 г.?