- Елена Николаевна, большинство Ваших коллег-депутатов – предприниматели. Вы - преподаватель. Где Вы находите деньги на жизнь?
- Да, проблема есть. Я со своим 20-летним стажем, завкафедрой, кандидат наук и все такое прочее, получаю порядка 20 тысяч, так меня оценивает государство. Приходится подрабатывать аж на 7-9 работах. Единственное послабление себе – все подработки так или иначе связаны с моей профессией, в крайнем случае - с хобби. Раньше я тренировала, поскольку, сама занимаюсь теннисом. Издано 6 моих книг для любителей природы, детей и взрослых. До прихода в муниципалитет я печаталась практически во всех крупных московских журналах. Теперь, к сожалению, успеваю писать только в мой любимый с детства «Юный натуралист». Работала на радио и телевидении с передачами о животных и природе. Выполняю государственные хоздоговорные контракты, связанные с учетом животных, биологией, образованием. Спать приходится ложиться обычно около 2-х ночи, в последнее время - в 4-5. Устаю, но пока изменить такой распорядок, к сожалению, не получается.
- А может ну его - этот муниципалитет? Здоровье дороже…
- Мне пока еще интересно. Хотя почти за 3 года депутатства я многое поняла, и слово «пока» все настойчивее претендует на роль ключевого. Но сильнее держит другое – новые возможности. Вот, например, работала я над двумя областными законами о содержании домашних животных. Когда я была членом городской Общественной палаты, у меня не было права законотворческой инициативы, я не могла формулировать поправки. Как заведующая кафедрой я имела возможность выступать только в роли эксперта, мнение которого могли учитывать, а могли и проигнорировать…. А как официальный представитель муниципалитета я именно по этим законам могла выступать на заседаниях комитетов областной Думы, отстаивать свои позиции и реально влиять на ситуацию.
- Вы серьезно думаете, что область, с ее дырявым бюджетом, готова выделить средства на решение проблемы бездомных собак?
- Я серьезно думаю, что проблема безнадзорных животных актуальна и требует незамедлительного решения, ведь речь идет прежде всего о здоровье и безопасности горожан. Эта проблема так или иначе касается каждого из нас. К сожалению, работа над законом складывалась непросто. Я никого не упрекаю и не критикую, просто констатирую факт. Да это и не может быть простым, поскольку в этом законе тесно переплетаются финансовые вопросы, экологические и, если хотите, этические. В условиях остродефицитных областного и городского бюджетов вполне закономерно, что стороны пытаются переложить ответственность и финансовые обязательства друг на друга, не задумываясь о последствиях принятых решений. Поэтому, например, величина базового норматива бралась чуть ли не «с потолка», по опыту соседних областей, не учитывая насколько эффективно там решается эта проблема.
Областное правительство при передаче на муниципальный уровень полномочий по регулированию численности бездомных животных все время пыталось снизить базовый норматив по отлову. Настолько, что правильнее было бы просто сказать: «Мы не хотим решать эту проблему, а закон принимаем «для галочки». Кроме того шли дебаты о том, чтобы вообще не предавать нам полномочия по передержке отловленных собак, не давать для этого ни десяти дней, ни трех. Позиция получалась такая: «если хотите - передерживайте, но денег на это мы вам не дадим». Все соглашались, что собак надо передерживать, а не убивать сразу, но предлагали прописать это в дополнительных правилах, а не в законе. Я не юрист, но все-таки уверена, что если правила объясняют порядок исполнения закона, то в них должно быть прописано, то же самое что и в законе, а не нечто принципиально иное. Мне объясняли, что все дело в юридических тонкостях, что правил достаточно, и ничего изменить нельзя, но знаете, я как-то уже не склонна доверять словам и обещаниям в политике. Еще мне доброжелательно и по-хорошему говорили, что это просто такая практика, она уже сложилась… Наверное мы потому так и живем, что такая практика: закон принимаем один, порядок исполнения другой, а на деле ничего не выполняем. Кое-что удалось отстоять, и я уверена, что нам все-таки удалось услышать друг друга по принципиальным вопросам и принять действительно работоспособный закон. Кстати, он вступил в силу с 1 июля, но до сих пор нет не принят порядок его исполнения. И с конкурсом на отлов безнадзорных собак тоже возникли проблемы именно по причине слишком низкого базового норматива - ни одна из компаний не заявилась работать на таких условиях. Так что теперь, надеюсь, увидев реальную ситуацию, власти учтут наши предложения и ситуация с безнадзорными животными все же начнет улучшаться.
- Кстати, о политике. Вы у нас во фракции «Справедливая Россия», но оппозиционные заявления делаете редко. Партия перестал быть оппозиционной, или есть какие-то иные причины?
- Жесткий и трудный вопрос. Вы удивитесь, но я аполитична. Была комсоргом и, может быть, вступила бы в КПСС, но лишь потому, что я – активный человек. После развала советской системы я от политики отошла далеко-далеко, меня интересовали биология и экология, а не партии. Однако, когда военный журналист, основатель журнала «Друг», а сейчас - депутат ГосДумы Александр Романович основал партию «Миллион друзей», я оказалась в ее рядах. Произошло это главным образом потому, что региональное отделение «Миллиона…» фактически было общественной экологической организацией, кстати, очень хорошей. Но она преобразовалось в Партию Жизни, затем слилась с Партией Пенсионеров и еще с кем-то, и возникла «Справедливая Россия». Формально оставаясь в ее рядах, я отошла от дел, но депутат Госдумы Анатолий Грешневиков (тоже эколог) фактически вернул меня.
Но в муниципалитет я пришла не политикой заниматься! Я считаю, что политика – это такая игра. Занимаясь политикой, нужно иметь особый склад и… чуть не сказала «специфические нравственные устои». На самом деле если у человека есть нравственные устои, то он - не политик. По этой причине не политик и я. Где можно увязать партийную дисциплину и совесть - я стараюсь делать именно так. Где нельзя - поступаю по совести, и уже навлекла на себя немало критики, но от подробностей – увольте. А не делать частых и громких оппозиционных заявлений - моя позиция. Я считаю, что в любом споре доказывать свою правоту нужно не кулаками, а аргументами. Если уж душить – душить в объятиях. Борьба бесплодна, конструктивен лишь диалог, в котором оппоненты стараются услышать и понять друг друга. А наша российская оппозиция не всегда вызывает уважение. Почему? Представьте: нужно, например, повысить цены на хлеб, иначе экономика рухнет, начнется хаос, и возможно голод. Те, кто проголосует за повышение цен, навлекут на себя неудовольствие избирателей. Оппозиционеры прекрасно понимают, что не повысить цены нельзя, но демонстративно и громогласно голосуют «против» … потому что точно знают, что правящая партия проголосует «за», а за ней большинство. Цены повысят, хаос не наступит, а «борцы» получат бесплатный пиар…. Не хочется в таких играх участвовать.
- Вы дистанцируетесь от политических и экономических кризисов?
- Никто не может дистанцироваться от кризисов. Как обычный потребитель я их ощущаю. Я езжу в общественном транспорте, в маршрутках, лечусь в бесплатных поликлиниках и живу в доме, где 40 лет не было ремонта. Я не специалист в политике и экономике, и не знаю, что выведет нас из кризиса. Предполагаю, что сознательная дисциплина. Зато как профессионал-эколог могу Вам сказать совершенно ответственно: все политические и экономические кризисы вместе взятые, по сравнению с уже имеющим место кризисом экологическим – не самое страшное.
Мы похожи на людей в самолете, который вошел в пике. Он падает, мы вот-вот разобьемся, нужно принять единственно правильное решение, найти пилота, способного вывести машину из «штопора»… А мы звоним по сотовым, чтобы переложить деньги из одного банка в другой. Все, что у нас есть, это все очень хрупко.
- Сильно сказано, но хочется конкретики. Каков рейтинг главных экологических проблем нашей области?
Кислогудронные пруды в Константиновском.
Рыбинское водохранилище.
Растущие выбросы от автотранспорта.
Всеобщий запредельно низкий уровень экологической культуры.
Мусор.
- Ну, с прудами, Рыбинкой и мусором вопрос упрется в деньги. А вот с выхлопными газами – любопытно. Зачем в Ярославле вырубают тополя, которые поглощают эти газы лучше, чем любые другие деревья? Или правильно вырубают, архитектура виднее? Англичане старым деревьям паспорта выписывают и берегут их как национальное достояние, но мы-то ведь умнее англичан, что и по уровню жизни видно… Или не так?
- У тополей слабые корни, очень высокие деревья могут быть опасны для горожан. Но в главном Вы правы – их не рубить надо, а грамотно содержать. Тополя сажали во время советской индустриализации именно потому, что они лучше других деревьев поглощают выбросы химических предприятий. Но то, что у нас называется «озеленением» и «реконструкцией парков» - это зачастую преступление против природы, и последствия не заставят себя ждать.
- Как и когда?
- Сейчас. Ярославская область по онкологическим заболеваниям на одном из первых мест в стране. А сколько у нас аллергиков? Одна из главных причин аллергии - загрязненный воздух. То чем мы дышим, что едим, и что пьем (не думаю, что нужны подробности, и так понятно о чем я) – это начало расплаты. Если не будем стараться изменить ситуацию, дальше будет хуже.
- Чем нехороша реконструкция парков?
- Так называемый «французский парк» со стрижеными газонами и кронами редких деревьев выстриженных в виде кубов и пирамид – не самое высшее достижение ландшафтного дизайна с точки зрения городской экосистемы. Есть еще «английский» парк, подражающий дикой природе, он полезнее и прогрессивнее. В Москве сейчас, тратя на это громадные бюджетные деньги, начисто вырубают подрост ради сквозного пространства, безжалостно сдирают плодородный слой земли и поверх раскатывают искусственные газоны, бетонируют дно водоемов. С экологической точки зрения это не реконструкция, а убийство. Город – это тоже экосистема, наша среда обитания. В нем должна быть своя фауна, должны сохраняться «островки», где могут гнездиться и питаться птицы и другие животные, в противном случае, нарушая места обитания животных, мы лишаем себя здоровой и благополучной экологической среды. В природе ведь все очень взаимосвязано. При Урлашове на меня многие ополчились за то, что я протестовала против такого хорошего дела, как реконструкция ярославских парков. Никто не против реконструкции, но нормальной, профессиональной. Нельзя вырубать все подряд старые деревья, особенно дуплистые, выкладывать плиткой дорожки «где красивше», нарушая дренажную систему деревьев, вешать светильники вблизи крон, где гнездятся птицы, копать траншеи под кабель в 20 сантиметрах от корней. Это закапывание в землю бюджетных денег, потому что «реконструированный» парк деградирует, результат будет обратным ожидаемому.
Пример - Власьевский сквер. Не знаю какой «умник» посоветовал Евгению Робертовичу установить динамики с вороньим криком, чтобы разогнать ворон. Классический пример неэффективной работы. Мы со студентами провели наблюдения. Все врановые птицы привыкли к воплям из динамиков через неделю, более того - птиц стало больше. Привыкли и ярославцы (хотя это исподволь и вредит психике). А вот иностранцы, те самые туристы, которым мы хотим показать себя с лучшей стороны, от этого кладбищенского карканья чуть с лавочек не падают. К сожалению, в вопросах экологии приходится часто сталкиваться с воинствующим невежеством, разорительным для бюджета, вредным для горожан и губительным для всего живого. Увы, на уровне федерального правительства экологическая культура ничуть не выше.
- Да Вы не против ли вертикали власти?
- Я не против вертикали власти. Я за то, чтобы везде работали грамотные специалисты.
- Как лично Вы думаете улучшать экологию Ярославля?
- Буду работать над новыми законодательными актами и совершенствованием имеющихся и, как и прежде, заниматься экологическим просвещением населения и проводить природоохранные мероприятия.
- Вы утверждали, что только инвентаризации ярославских деревьев обойдется в 35 миллионов, откуда эта цифра?
- Ее предложили в департаменте городского хозяйства, насколько она точна - судить не возьмусь, пока никто этим серьезно не занимался. Возможно, если проводить инвентаризацию как положено, получится что-то в этом роде.
- А денег нам на такую профессиональную экологию хватит?
- Законопроекты о зеленых насаждениях и о животных в большей степени ориентированы не на деньги, а на повышение уровня ответственности людей. Большинство из того, что прописано в этих законах уже есть в различных правилах благоустройства, просто эти правила не выполняются. Надеюсь, в статусе закона правила обретут большую силу. А пока остается констатировать невеселый факт – ярославцы пока не умеют жить в мире с окружающей их городской природой, придется учиться.
- А с самими ярославцами Вы об этом говорите? Не на лекциях не в книгах, а «вживую»?
- В транспорте, например, ко мне обращаются, часто общаюсь с избирателями. Я на выборную кампанию денег не тратила вообще, только на фотографию. И по дворам не ходила, несбыточных обещаний не давала. Что я могу обещать? Только то, что я буду работать и так же ответственно как и обычно, перед тем как нажать кнопку голосования ночами сидеть, разбираясь в документах. А ямы во дворах должны заделывать те, кто за это зарплату получает. Когда этим начинают заниматься сами депутаты, это похоже на забивание гвоздей микроскопом. Мне кажется, что функции муниципального депутат намного шире.
* * *
В известном шедевре самиздата, «Евангелии от митьков» Понтий Пилат говорит плененному Иисусу: «Как отрывался чадо, так и будешь вкушать». Это только на первый взгляд смешные слова, на самом деле грозные, они – про всех. Обращаясь с природой (и с той, что в городе - тоже) так как сейчас, мы получим все, и по полной программе, и бедные и богатые, и глупые и умные – согласен. Однако, позволю добавить к нашей беседе один маленький штрих от себя, дорогой читатель, для понимания. В письменном тексте неразличима важная деталь – интонация, градус разговора. А интонация была такой - когда речь заходила о важном для Елены Николаевны, то есть об экологии, о защите животных, или о культуре, моя собеседница горячилась, перебивала, отвечала остро и хлёстко, не подбирая вежливых гладких слов. Интересно получалось, живо, честно. Так хорошо, что как-то язык не поворачивался напомнить о том, что решения: «жить или умереть дереву или кошке» (ну, и человеку тоже) в условиях столь любезной всем нам вертикали принимают политики. Те самые, у которых уж настолько особые мораль и склад характера, что аж… Тс-с. Минута молчания. Большой Брат смотрит на нас.
Константин Мышкин
