Знаю и английский, и французский бокс…
Писал в свое время поэт революции Владимир Владимирович Маяковский. И добавлял: «…но не для того, чтоб скулу сворачивать вбок, а для того, чтоб, не боясь ни штыков, ни пуль, одному обезоружить целый патруль». Что дает нам глубокое понимание вопроса: даже в начале прошлого века российским подданным приходилось заимствовать боевые искусства для прагматичных целей. Своего опыта боев «стенка на стенку» для целей диверсионно-деструктивных явно не хватало. Затем над страной воздвигся «железный занавес» – и народу стало просто не до заморских штучек. На всякий случай под «каток» попал даже создатель боевого самбо Василий Ощепков, погибший в застенках НКВД, как японский шпион.
Возрождение интереса к карате (тогда там называли вообще всякий стиль, с котором применялись удары ногами) роковым образом совпало с моментом, когда СССР потерял коммунистическую идентичность. Строительство общего «светлого будущего» оказалось слегка невозможным, «развитой социализм» вовсю шагал по стране, а «разрядка мировой напряженности» позволяла просачиваться сквозь швы «железного занавеса» всяким интересным штуковинам вроде видеомагнитофонов и кассет с Брюсом Ли и Оямой Масутацу.
И уже к началу восьмидесятых ни один приличный советский боевик не обходился без пары-тройки эпизодов с элементами карате. На почве этого увлечения было порвано неимоверное количество штанов и паховых связок…
Владение приемами, позволяющими «физическому лицу» чувствовать себя в относительной безопасности, не на шутку встревожило даже относительно адекватную советскую власть. Трудно сказать, на что надеялись наши идеологи, когда запрещали обучение карате, но такой прецедент имел место быть. Правда, в стране, где из синхрофазатрона «на раз» ладят самогонный аппарат, все это произвело обратный эффект. Вкусный и яркий запретный плод неистово возрождался под новыми именами – кунг-фу, у-шу, айкидо и даже «Искусство сценического движения». Потом железный занавес рухнул окончательно – и постсоветский человек во весь рост встал перед необходимостью как-то выживать в дивном новом мире.
Драться нельзя разговаривать
На стыке двух эпох увлечение восточными забавами слегка прогнулось перед грубой силой. Расцвет первоначального накопления капиталов востребовал богатырей, которым ни к чему было ломать доски ребром ладоней. Об их тяжелоатлетические, боксерские и греко-римские головы можно было сокрушить тонну стройматериалов – правда, организатор этой затеи очень быстро отправился бы к праотцам безо всякого карате.
Однако когда жизнь относительно стабилизировалась, оказалось, что восточные боевые искусства неимоверно востребованы. В Ярославле, например, есть сертифицированные преподаватели капоэйры (бразильская карнавальная технология – смесь танца, акробатики, ударов и захватов), вьет-во-дао (вьетнамское искусство, чем-то схожее с самбо), бу-до (японское фехтование) и прочих экзотических направлений «не нашей» деятельности.
Что же касается более традиционных направлений, объединенных под эгидой РСБИ (российский союз боевых искусств), то ими, по приблизительным подсчетам, занимается около десяти тысяч горожан. Точных цифр нельзя назвать по двум причинам. Первая: не все желающие поддаются учету. Есть секции, существующие и помимо РСБИ. Вторая: некоторая расплывчатость самого понятия «боевые искусства». То есть один и тот же спортсмен может заниматься спортивным самбо (не является восточным боевым искусством), боевым самбо (входит в их перечень) и дзюдо (является японским видом единоборства, но представлен и в олимпийской программе). В общем, много. И уже не является сенсацией набор в группы начальной подготовки детей в возрасте пяти-шести лет.
- Как правило, детей такого возраста приводят в секции избыточно тревожные родители, – считает психолог Любовь Левашова. – Такие люди очень образно визуализируют картину того, как их чадо кто-то безжалостно избивает. Отдавая ребенка с секцию боевых искусств, они борются, как правило, с собственными страхами. Если подобные эмоции впоследствии передаются детям, то это дает вторую волну возраста записи в секции – туда приходят учащиеся младших классов, которые хотят научиться не дать себя в обиду. Дети со здоровой психикой, как правило, просто живут вне этой проблемы. Драться они не хотят, учиться драться – тоже. Потому и не дерутся.
Казалось бы: мужчина должен уметь постоять за себя. И владение некоторыми приемами единоборств обеспечивает им безопасность на тот случай, к которому настоящий мужчина должен готовиться всю жизнь. Увы, но это – всего лишь иллюзия. Любой неуправляемый конфликт принципиально отличается от спортивного поединка тем, что на улице нет рефери, медицинской бригады «Скорой помощи», нападающих может быть несколько, а их цель – как минимум, искалечить оппонента, а вовсе не завоевать золотую медаль. Для этой цели могут быть использованы и подручные средства…
- Уличная драка, прежде всего – одна из форм общения, как бы дико это не звучало, - пояснил эту мысль один из лучших специалистов нашего региона в области прикладных боевых искусств Сергей Исаев. – За исключением, конечно, тех откровенно криминальных ситуаций, когда жертву бьют, чтобы ограбить или изнасиловать. В случаях, вроде: «пойдем, выйдем» или «чо, такой дерзкий» механизм абсолютно другой. Здесь происходит взаимное позиционирование субъектов. Жертву вербально проверяют в ее способностях быть взятой «на слабо». И уверенный человек, определенный в жертву, имеет все шансы остаться на вербальном уровне. Наиболее наглядный пример из моей практики – обучение телохранителя. Главная его задача – вывести объект из опасной зоны живым и здоровым (и, по возможности, уцелеть самому). Основная головная боль инструктора – отучить телохранителя бросаться в бой с нападающими. Очень долго наши абитуриенты осознают тот факт, что им не нужно выяснять кто сильнее – они на работе. И смысл этой работы – совсем другой.
Собственно, о том и речь… Если даже специалисту не всякий раз удается подраться при исполнении своих прямых обязанностей – зачем всем остальным делать это смыслом жизни?
Все продается, если мы продаем?
Как известно, лучше всего в нашем мире продаются две вещи: иллюзии и обещания. На этом, например, построена вся биржевая система. Но и многие школы единоборств практикуют именно этот подход. Как только речь заходит о том что «наша система сделает Вас неуязвимым перед лицом любого агрессора», нужно быть готовым к тому, что на обратной стороне листовки выставлен немалый ценник. Дело неимоверно прибыльное – для занятий хватает небольшого спортивного зала, набор оборудования минимален, готовить воду, заливать лед, точить коньки и во всем таком прочем – нет необходимости. Самому единоборцу, как правило, не нужна даже обувь – хватает пары комплектов ги (так называется форма из штанов и куртки). Кимоно, заметим сразу, отношения к единоборствам не имеет – его носят гейши. Исключение составляют бойцы стиля кудо – у них применяются еще и специальные шлемы. Но кудо – стиль, стоящий несколько наособицу, весьма новый и подразумевающий максимальное приближение восточных методик к европейскому менталитету. А европейский менталитет очень простой: я деньги плачу? Реклама о неуязвимости есть? Так вынь – да положь…
В фильме «Слепая ярость» этот феномен описан очень элегантно: когда пожилая чета видит, что герой разрубил своим мечом летающего шершня, бабушка говорит своему спутнику: «Видел, что он сделал? Надо и нам купить такую штуку»…
Так что же – получается, что в занятиях восточными единоборствами нет смысла? Конечно же, он есть – но искать его нужно совсем в другом месте. Попросту говоря, прикладное значение в этом виде деятельности – весьма условно. Фехтование, например – тоже спорт, возникший из боевых искусств, но разогнать шайку гопников рейкой от забора получилось только у литературного героя Вячеслава Крапивина. Или, к примеру, лыжи – были придуманы, чтобы ходить по снежной целине. Выпусти-ка Петера Нортуга на метровой толщины снег на его уникальных «Фишерах» - далеко он уедет?
- Восточные единоборства – это очень хорошая система, позволяющая без существенных затрат уйти от современного заунывного городского течения жизни: избежать гиподинамии, повысить самооценку, разработать мышцы и связки, самые проблемные в организме горожанина (например, всю систему позвоночного столба с прилегающими к нему крупными суставами), – убежден спортивный доктор Павел Климовский. – Это, естественно, еще и возможность спортивного совершенствования (читай – повышения самооценки).
Единственное – не нужно возлагать на свое искусство несбыточных надежд. И помнить, сколько раз отставной боксер Микки Рурк вызволял из сугубо мужских «приключений» своего друга Жана-Клода Ван-Дамма.
Родителям же хотелось бы посоветовать – не ограничивать детей одним исключительно постижением боевых искусств. Как писал мудрейший Владимир Леви (неплохой, кстати, каратист и боксер) устами одного из своих персонажей, «мозги нокаутами не вставишь». И не зря буддистские монахи в своих дацанах постигали не только умение кулаком вышибить слезы из камня, но и умение хлопнуть одной ладонью, а так же прочую восточную философию.
Разожми кулаки – и так ходи по жизни
В одной из социальных сетей города Ярославля нам удалось найти уникальный по краткости эпизод, характеризующий истинно русское отношение к проблеме любых боевых искусств. В начале девяностых, когда на волне православного ренессанса крестилось очень много взрослых, в Крестобогородской церкви шел обряд крещения. В ходе его новообращенным нужно сложить руки на груди. Они сложили, после чего отец-настоятель задумчиво предложил одному из них: «Ты кулаки-то разожми, отрок. И так ходи по жизни. Может, бить меньше будут»…
Антон Сидоренко
